"Хорасио Пагани чистит Huayra. С суконкой в руках не пропускает ни одного уголка и щелочки, страстно желая помочь фотографу Top Gear, чем может.
Странное поведение для главы компании. Обычно, как только мы вытаскиваем замшевые тряпочки, они сразу же удаляются на совещание с топ-менеджерами. Или без конца отвечают на звонки очень важных клиентов. Или заключают сделки. Или делятся историями своих славных карьер...
Пагани не таков. Это один из самых душевных людей, которые встречаются на белом свете. Для вас он никогда не бывает занят. Кажется, что он, как волшебник, творит время из ничего и дарит его вам.
Он проявляет к вам полное уважение, отвечая на любой вопрос долго и обдуманно. Когда я первый раз ездил посмотреть на Huayra, мы оба чуть не опоздали на самолет – с таким удовольствием он объяснял мне все до малейших деталей.
У людей, которые берутся за постройку дорогого суперкара со своим именем на капоте, эго зачастую раздувается до невероятных размеров. У них океан денег и лишь капля понимания того, какие препятствия могут встретиться на этом пути. Как правило, в итоге остается одинокий незаконченный прототип и жалкие крохи состояния. Но Хорасио – не тот случай: у него эго, похоже, отсутствует в принципе.
Он построил автомобиль не потому, что хотел поставить себе памятник. Но потому, что его обязательно нужно было построить. Он работал инженером по углепластику в Lamborghini. А затем (его маленькая фирма делала карбоновые детали и для других производителей и гоночных команд) решил, что познал возможности этого материала.
Раз никто другой не хотел строить машину, которую он задумал, что ж, он построил ее сам. Нет, не маниакальное самомнение заставило его заняться суперкарами. А когда пришел успех, оно тоже не появилось.
Кажется, что Хорасио – аватар Huayra. Автомобиль общается через человека, человек – только медиум... Конечно же, все наоборот. Автомобиль – его голос и воплощение его мировоззрения. Как случилось, что он построил нечто, столь отличное от всех других суперкаров, да так мастерски?
О себе он рассказывает, только если спросить в лоб. И даже тогда начинает с рассказа о доме в Аргентине, о маме-художнице, которая интересовалась наукой. Поэтому, как только он смог держать карандаш, он начал рисовать и моделировать. И в то же время загорелся механикой.
Когда он узнал о Леонардо да Винчи, то вдохновился идеей эпохи Возрождения об объединении науки и искусства. Такой подход требует творческого и незашоренного мышления, говорит он. Несомненно, молодой Пагани – который в середине 80-х построил в Lamborghini карбоновый прототип Countach, хотя это не входило в его обязанности, – отлично умел мыслить нестандартно.
Такие же люди работают в его фирме. Он говорит, что специально учит сотрудников мыслить широко и широко понимать автомобиль и бизнес. У него нет конструкторского бюро или дизайн-студии. Все в одном “творческом офисе”: и технологи, и дизайнеры, и специалисты по рендерингу, и программисты CAD, и логистики, и маркетинг. “Все они учат друг друга”, – говорит он.
А на самом деле автомобиль – до мельчайших деталей его личное детище. В творческом офисе всего 10 человек. Конечно, Huayra разрабатывали дольше, чем могут позволить себе большие компании. Но важно то, что в его маленькой команде все делают всё, все знают машину вдоль и поперек и дружно тянут в одной упряжке, уменьшая нагрузку тем, что не делают двойную работу. Вот почему так много деталей в Huayra выполняют много функций сразу.
Как и сам Пагани. Инженер, дизайнер, глава отдела инноваций, тест-пилот. Мойщик. Перед началом съемок он поднимает двери и, нахмурясь, задумывается. Ему не нравится демпфер открывания дверей. Он звонит на завод, срочно требуя новую стойку. На следующий день он сам выходит с набором ключей и заменяет деталь. Совершенству нет предела..."
отсюда