JOSEPH CHEANEY (since 1986) – английская мануфактура. Долгое время была подразделением компании CHURCH’s. После перехода Church’s под управлением и финансовый контроль Prada, бывшие владельцы – братья Джонатан и Вильям Черч решили сохранить за собой подразделение J.Cheaney b дать ему новое дыхание. Компанию отличает поиск новых решений, вариации дизайна с сохранением английских традиций. Качество на высоте.
ARTIOLI (архив GQ)
Предпоследний вечер перед закрытием очередной выставки MICAM в Милане. Мы сидели на стенде фирмы Артиоли и беседовали - так, ни о чем, с Вито, основателем и хозяином дома Aртиоли. Передо мной сидел симпатичный веселый, хотя уже и не молодой человек, разменявший свой седьмой десяток. Всегда жизнерадостный, полный энергии, улыбчивый, предприимчивый и коммуникабельный. Превосходный светло-серый костюм, сорочка с вертикальной бело-синей полоской, белым воротником и белыми манжетами на запонках из платины с крупными бриллиантами. Широкая доброжелательная улыбка.
- Джон Лобб! Да-да. Я помню, как работал на Джон Лобб в Париже много лет назад. И это была для меня большая практика.
- Кем?
- Я делал все начиная, как подмастерье. Это было во Франции. Джон Лобб тогда гремел. Это было имя до второй мировой войны. Кожа, качество, шитье по ранту – Гудиер, настоящей ручной затяжки. Это было нечто. После войны имя Джон Лобб стало закатываться, и я случайно узнал о переговорах по продаже этого бренда.
- Ты свободно говорите по-французски? Никогда не знал и даже подумать не мог.
- Я владею французским свободно. Это для меня второй родной итальянский. Однажды, тогда разговаривая с хозяином фирмы John Lobb, я просто спросил: - А, почему бы не продать марку John Lobb дому Hermes? И это было шикарное предложение, за которое они ухватились, ведь я знал, что за домом Гермес стоит богатейший банк Ротшильдов. После второй мировой, когда у Лобба дела стали приходить в упадок, для поддержания состояния, я стал искать производственную площадку, чтобы сохранить на время окончательных договоренностей имя марки Джон Лобб. Это было давно, и я даже не помню когда это точно было. Когда-то тогда, в пятидесятые. Может быть в 1953 году. Именно тогда я нашел и договорился с Крокетт и Джонс, отцом нынешнего хозяина фирмы Джонатана Джонса, о производстве некоторых моделей на их базе. Это длилось недолго, может быть года три или чуть больше. После C&J, я нашел еще более успешную площадку для имени Джон Лобб. Именно тогда Эдвард Грин заканчивал строительство нового цеха для производства обуви, и мы договорились о том, что производство Джон Лобб возможно будет продолжать на базе их старого. Так мы начали сотрудничать и с Эдвард Грин, и под их эгидой до тех пор, пока марка Джон Лобб окончательно не была продана дому Гермес. Это было давно, я не помню точно все до мельчайших подробностей.
- А, как же ваш отец?
- Мой отец!? Он основал компанию под названием «Стар», непонятное для меня – итальянца, имя. Почему «Стар», что за «Стар», и зачем «Стар». Тогда было повальное увлечение английской обувью, но я как настоящий итальянец, не хотел подчиняться этой экспансии, и именно тогда твердо решил для себя, что у меня будет своя марка – Артиоли. Я отправился в Новый Свет, в Америку. Тогда гремело имя Джонсон и Мерфи. Эта компания обшивала почти всех президентов Соединенных Штатов. Но никто тогда еще, до тех пор в мире, в то послевоенное время не видел обувь из кожи страуса, и я был первым, кто предложил им это! Джонсон и Мерфи пришли в буйный восторг. Мне удалось договориться с ними о производстве для них 8500 пар обуви из кожи страуса. И я немедленно позвонил отцу в Италию, и сказал:
- Папа! Где угодно, и как хочешь, но срочно достань 15 тысяч квадратных футов страусиной кожи. Я договорился в Америке о заказе на 8500 пар обуви из нее!
- Вито, - ответил он мне, - ты с ума сошел!? Во всем мире не найдется столько страусов!
Последовала короткая улыбка, молодого и самонадеянного Витo, как тогда, наверное более 50 лет назад.
- Папа, - сказал я, - делай, что хочешь, но только найди мне срочно! Хоть из под земли достань! Через две недели отец отзвонился и сказал мне, что нашел то количество, и заработал столько на этом контракте. Рэмо, что ты себе даже не представляешь! Папа не поверил мне тогда - молодому юнцу. Он считал себя опытным и удачливым взрослым бизнесменом. Но, когда я вернулся из Америки домой, с осуществленным и выполненным заказом, мой отец обнял меня и воскликнул: - Витo, ты феноменикo! И с этого момента, и началась история дома Артиоли, когда сейчас наконец, по прошествии лет столь напряженного труда и борьбы, англичане сдали свои позиции и итальянскую обувь теперь уважают и признают во всем мире, наравне с классической английской, а может быть даже и больше. Мы теперь гордо держим голову и несем флаг итальянской марки во всем мире!
Рэм Рагимов 17.03 2007, Мilano, MICAM