Люблю японскую прозу. Не Мураками, хотя его книги заняли на полке в книжном шкафу сантиметров 70. Не совсем «типичный представитель» японской литературы, пусть и пишет о японцах. Я о другом, о том, что можно назвать, действительно, истинно японской литературой.
Пожалуй, самое любимое направление – дзуйхицу. Переводится, как «следуя за кистью». Что-то вроде личных дневников и размышлений автора, но не измышления, а простое отражение. Ну, как песнь акына – что вижу, то пою, если уж совсем упрощенно. Но «простота» – не значит, «просто»! Завораживает.
Наиболее яркая и известная вещь
«Записки у изголовья» Сэй Сенагон. Между прочим, начало XI в.! Невзирая на приличный возраст, текст очень современен и актуален.
«Повесть о Гэндзи» Мурасаки Сикибу. Книга – ровесник «Запискам…». Что характерно, оба автора – дамы.
В современных дзуйхицу отмечу Ясунари Кавабата.
«Существование и открытие красоты» - на мой взгляд, лучшее! От любования игрой лучей гавайского солнца в донышках перевернутых стаканов легко и изящно перебрасывается мостик к «Запискам у изголовья», при этом цитируя современные хайку. И всё друг с другом связывается, всё об одном, просто следует «следовать за кистью».
«Красотой Японии рожденный» - нобелевская речь Ясунари Кавабата. Без комментариев.
Все выше перечисленные произведения можно найти в различных сборниках и антологиях. Зачастую даже не указывается название стиля. Очень путевый сборник издавался в конце 90-х. Так и называется
«Японские дзуйхицу». До сих пор попадается в книжных магазинах. Выглядит так:
"Японские дзуйхицу"
Тут же порекомендую сборник рассказов Ясунари Кавабата
«Рассказы на ладони». Лаконично и ёмко. Чехов, без всяких преувеличений.
Другой, не менее яркий представитель современной японской прозы – Сюсаку Эндо.
«Самурай». Никакой романтики захватывающих поединков, размахиваний катаной и прочее, в том же духе. Жизнь самурая, что мы знаем об этом? Быть воином – это не обязательно сражаться с врагом. Не обязательно – мечом и в доспехах. Просто идти путем долга. Япония, семнадцатый век, в страну начинает проникать христианство (католицизм), и правители, обеспокоенные, не повредят ли новая философия и религия традиционным устоям, направляют миссию к первоисточнику, так сказать: сначала в Мексику, а там уже рукой подать и до Ватикана…Мучительный путь интеграции, проблема коммуникации Востока и Запада.
«Уважаемый господин дурак». Японская семья приглашает к себе в гости француза, дальнего потомка Наполеона Бонапарта. Они - идеализируют Наполеона и ждут от гостя соответствия великому предку. Он - бесконечно идеализирует Японию, японцев и всё человечество, вместе взятое. Но реальность такова, что идеалы частенько разбиваются об неё. Отказаться или возможен компромисс? Тут пересекаются два совершенно разных романа, и Самурай с Господином Дураком встают спина к спине в схватке с обстоятельствами. Биться за собственные взгляды, следовать чувству долга, смириться. Кажется, это не одно и то же – биться и смириться. А может, одно? Есть ли ответ в книгах? Соглашусь с критиками, назвавшими «Уважаемый….» японским «Маленьким принцем».
Если хочется всего и сразу, и обязательно много, то отличная книга
«Тысяча журавлей. Антология японской классической литературы VIII-XIX вв.» Не знаю, продается ли до сих пор, наверное, найти можно.
Тысяча лет творчества, от легенд до пьес, включая толстый-толстый слой шоко…нет, поэзии – танка и хайко
Антология японской классической литературы"
Вот так, если вкратце. Предупреждаю, затягивает и плохо отпускает обратно
Можно перечитывать по многу раз, и каждый раз всё по-новому.
Всего доброго!